PoliticTime

На референдуме по евро существенную поддержку Блэру окажет Чарлз Кеннеди, молодой лидер либерал-демократов, избранный в 1999 году преемником Падди Эшдауна. Этот трезвомыслящий, скромного вида шотландец наделен даром остроумия, благодаря которому его приглашали в многочисленные радио- и телеигры в ту пору, когда он еще не был серьезной фигурой. На выборах он выказал себя весьма успешным агитатором, что было несколько неожиданно – его порицали за чрезмерную сдержанность, – и сумел увеличить для своей партии и число мест, и процент голосов. В 1992 году от Либерально-демократической партии в Палате общин заседали 20 человек, в 1997-м уже 46, а в 2001 году их число возросло до 52. Эта партия хорошо представлена в Шотландии и Уэльсе и играет на парламентских выборах заметную роль, о чем Блэр никогда не забывает. Поддержка либерал-демократов на референдуме будет ему жизненно необходима. У них сильны позиции по правам человека, межрасовым отношениям и помощи странам “третьего мира”, они сторонники просвещенного капитализма. Лейбористская партия под руководством Блэра сблизилась с либерал-демократами, причем последние были особенно довольны передачей властных функций правительствам Уэльса и Шотландии. Блэр также ослабил традиционные связи между лейбористами и профсоюзами, и теперь его формулу правления можно в общих чертах определить как либеральный капитализм. Поэтому либерал-демократы часто не находят причины критиковать новых лейбористов и избирают мишенью своих нападок консерваторов, каковые нередко выступают их главными соперниками в избирательных округах.

Либерал-демократы давно агитируют за введение пропорционального представительства в парламенте Соединенного Королевства – в той или иной форме оно уже имеется в шотландском парламенте, ассамблеях Уэльса и Северной Ирландии, лондонской ассамблее и Европейском парламенте в Страсбурге, о котором часто и, как считают некоторые лица, заслуженно забывают. Блэр туманно обещал провести референдум по избирательным системам и даже учредил комиссию под председательством Роя Дженкинса, чтобы та рекомендовала наиболее подходящую систему для выборов в Вестминстер, однако нет и намека на близкое внедрение этой системы. В манифесте лейбористов говорилось о том, что новое правительство “изучит опыт применения новых систем… для оценки целесообразности внесения изменений в порядок выборов в Палату общин”. Утверждая, что любому изменению непременно будет предшествовать референдум, авторы манифеста забывают пообещать таковой – и правильно, зачем он нужен? Когда партия вторично получает в парламенте значительное большинство мест, набрав всего четверть голосов электората, изменение избирательной системы ей ни к чему. В 1980–1990-е годы консерваторы держались такой же точки зрения – тогда они извлекали выгоду из мажоритарной системы. Подавляющее большинство в Палате общин позволяет любому правительству проводить желаемые изменения, что хотя бы уберегает его от бездействия. Противники того, что порой именуется “честными выборами”, утверждают, что такие выборы парализовали бы британское правительство и обеспечили Либерально-демократической партии постоянное место в правительстве в коалиции с правыми или левыми – и с решающим голосом, хотя из трех главных партий именно либерал-демократов поддерживает наименьшее число избирателей. Сторонники “честных выборов”, естественно, утверждают, что любое согласие партнеров по “большой коалиции” непременно будет консенсусом, выражающим волю подавляющего большинства избирателей. Я предчувствую, что система выборов в парламент Соединенного Королевства не претерпит изменений. Введение системы “списков” по регионам для обеспечения пропорционального представительства в Европейском парламенте обернулось сплошным разочарованием и массовой неявкой на выборы: большинство избирателей ощутили, что их представители, депутаты Европарламента, отдалились от них еще основательней и утратили существенные связи со своим округом и избирателями, связи, которые сохраняла предшествующая система.

Разумеется, у британской политики есть много других направлений. Северная Ирландия по-прежнему представляет собой арену варварской схватки, где наделенные властью государственные структуры балансируют на острие ножа. Простые люди, в отличие от экстремистов, стремятся к необратимому прекращению состояния войны и установлению такой власти, которая представляла бы все слои населения и принимала в расчет все фракции общества. Экстремисты от политики и религии продолжают, однако, дудеть все в ту же дуду, а верность собственным лагерям лишь подчеркивает бессмысленное взаимоистребление лоялистов и республиканцев. Насилие поджидает за каждым углом, и доверия нет как нет. Избиратели на острове Великобритания большей частью изрядно устали от всего этого, хотя и не потеряли надежды на то, что из политики удастся убрать перестрелку и северо-ирландская ассамблея сможет наконец заняться проблемами здравоохранения, образования, транспорта и гражданских свобод. Еще рано судить, насколько искренен отказ ИРА от вооруженных методов борьбы и готовы ли юнионисты-протестанты принять ее заверения, даже подтвержденные незаинтересованной стороной.

Другие публикации:

Институциональные, т.к. неинституциональные формы политической жизни.
Политическая система также представляет собой процесс политических отношений и политической деятельности и их институционализации, т.к. неинституциональные формы политической жизни (группы по интересам, инициативные движения, самоуправлен ...

Единая Россия. «План Путина – достойное будущее великой страны». В.В.Путин лидер партии «Единая Россия».
«Единороссы» стали едва ли не единственной партией, которой есть не только, что пообещать избирателям, но и то, о чем уже можно отчитаться. Контролирующая нынешний состав Госдумы, «Единая Россия» по праву записала себе в актив целый ряд в ...

Интернет и политический процесс
Появление Интернета породило множество надежд на формирование более совершенного строя, в котором доступность информации постепенно сократит социальное неравенство, функции государства окажутся сведены к минимуму, а подконтрольность власт ...