PoliticTime

На референдуме по евро существенную поддержку Блэру окажет Чарлз Кеннеди, молодой лидер либерал-демократов, избранный в 1999 году преемником Падди Эшдауна. Этот трезвомыслящий, скромного вида шотландец наделен даром остроумия, благодаря которому его приглашали в многочисленные радио- и телеигры в ту пору, когда он еще не был серьезной фигурой. На выборах он выказал себя весьма успешным агитатором, что было несколько неожиданно – его порицали за чрезмерную сдержанность, – и сумел увеличить для своей партии и число мест, и процент голосов. В 1992 году от Либерально-демократической партии в Палате общин заседали 20 человек, в 1997-м уже 46, а в 2001 году их число возросло до 52. Эта партия хорошо представлена в Шотландии и Уэльсе и играет на парламентских выборах заметную роль, о чем Блэр никогда не забывает. Поддержка либерал-демократов на референдуме будет ему жизненно необходима. У них сильны позиции по правам человека, межрасовым отношениям и помощи странам “третьего мира”, они сторонники просвещенного капитализма. Лейбористская партия под руководством Блэра сблизилась с либерал-демократами, причем последние были особенно довольны передачей властных функций правительствам Уэльса и Шотландии. Блэр также ослабил традиционные связи между лейбористами и профсоюзами, и теперь его формулу правления можно в общих чертах определить как либеральный капитализм. Поэтому либерал-демократы часто не находят причины критиковать новых лейбористов и избирают мишенью своих нападок консерваторов, каковые нередко выступают их главными соперниками в избирательных округах.

Либерал-демократы давно агитируют за введение пропорционального представительства в парламенте Соединенного Королевства – в той или иной форме оно уже имеется в шотландском парламенте, ассамблеях Уэльса и Северной Ирландии, лондонской ассамблее и Европейском парламенте в Страсбурге, о котором часто и, как считают некоторые лица, заслуженно забывают. Блэр туманно обещал провести референдум по избирательным системам и даже учредил комиссию под председательством Роя Дженкинса, чтобы та рекомендовала наиболее подходящую систему для выборов в Вестминстер, однако нет и намека на близкое внедрение этой системы. В манифесте лейбористов говорилось о том, что новое правительство “изучит опыт применения новых систем… для оценки целесообразности внесения изменений в порядок выборов в Палату общин”. Утверждая, что любому изменению непременно будет предшествовать референдум, авторы манифеста забывают пообещать таковой – и правильно, зачем он нужен? Когда партия вторично получает в парламенте значительное большинство мест, набрав всего четверть голосов электората, изменение избирательной системы ей ни к чему. В 1980–1990-е годы консерваторы держались такой же точки зрения – тогда они извлекали выгоду из мажоритарной системы. Подавляющее большинство в Палате общин позволяет любому правительству проводить желаемые изменения, что хотя бы уберегает его от бездействия. Противники того, что порой именуется “честными выборами”, утверждают, что такие выборы парализовали бы британское правительство и обеспечили Либерально-демократической партии постоянное место в правительстве в коалиции с правыми или левыми – и с решающим голосом, хотя из трех главных партий именно либерал-демократов поддерживает наименьшее число избирателей. Сторонники “честных выборов”, естественно, утверждают, что любое согласие партнеров по “большой коалиции” непременно будет консенсусом, выражающим волю подавляющего большинства избирателей. Я предчувствую, что система выборов в парламент Соединенного Королевства не претерпит изменений. Введение системы “списков” по регионам для обеспечения пропорционального представительства в Европейском парламенте обернулось сплошным разочарованием и массовой неявкой на выборы: большинство избирателей ощутили, что их представители, депутаты Европарламента, отдалились от них еще основательней и утратили существенные связи со своим округом и избирателями, связи, которые сохраняла предшествующая система.

Разумеется, у британской политики есть много других направлений. Северная Ирландия по-прежнему представляет собой арену варварской схватки, где наделенные властью государственные структуры балансируют на острие ножа. Простые люди, в отличие от экстремистов, стремятся к необратимому прекращению состояния войны и установлению такой власти, которая представляла бы все слои населения и принимала в расчет все фракции общества. Экстремисты от политики и религии продолжают, однако, дудеть все в ту же дуду, а верность собственным лагерям лишь подчеркивает бессмысленное взаимоистребление лоялистов и республиканцев. Насилие поджидает за каждым углом, и доверия нет как нет. Избиратели на острове Великобритания большей частью изрядно устали от всего этого, хотя и не потеряли надежды на то, что из политики удастся убрать перестрелку и северо-ирландская ассамблея сможет наконец заняться проблемами здравоохранения, образования, транспорта и гражданских свобод. Еще рано судить, насколько искренен отказ ИРА от вооруженных методов борьбы и готовы ли юнионисты-протестанты принять ее заверения, даже подтвержденные незаинтересованной стороной.

Другие публикации:

Законодательная власть
Законодательная власть Федерации осуществляется двухпалатным парламентом, состоящим из Национального Совета (Nationalrat) и Федерального Совета (Bundesrat). Национальный совет является нижней палатой и избирается народом Федерации в соотве ...

Судебная власть. Суды и органы при судебной власти. Судебная власть и судебная система.
В соответствии со статьей 118 Конституции РФ и Федеральным конституционным законом "О судебной системе РФ" судебная власть, правосудие осуществляются только судом. Судебная власть осуществляется посредством конституционного, гра ...

Виды исламских неправительственных организаций
Исламские организации разделяются на межгосударственные, неправительственные, общественно-религиозные, благотворительные и гуманитарные, фундаменталистские и экстремистские группировки. Все они имеют каналы взаимодействия по различным нап ...